Ночная карусель
Я, доложу вам, друзья, человек творческий. Прямо палец в рот не клади. Иногда
мочи нет никакой терпеть, чтобы какую-нибудь харизму или перепитии описать.
Хоть падай.
Некоторые пользуются моей душевной простотой и норовят попасть на страницу рассказа,
чтобы про себя там прочитать. Приносят, например, 100 рублей и канючат: давай-ка
брат, что-нибудь про меня поноровистей изобрази, пусть хоть даже в конце я геройской
смертью погибну. Очень уж охота сегодня вечером перед знакомой дамочкой похвастаться. —Нет, отказываю, не могу, даже не томи. Ежели ты мне хоть даже самое захудалое
приключение предоставишь, то изволь, а так — нету возможностей. Я фантазии не
имею и баста.
Но есть и другие — которые очень уж ревниво следят, чтобы ко мне в сюжет не попасть.
Возьмем недавний случай. С пятницы только вот что два дня прошло, а одна моя знакомая
барышня прямо обзвонилась — смотрите, говорит, не упоминайте моей фамилии. Утомила,
прямо. Мне, может быть, говорит, надо личную жизнь строить, а вы понапишите — так черт его знает, что после этого может произойти. Вот если замуж выйду и фамилию
сменю — тогда валяйте, а до этого я беспокоюсь.
Хорошо, назовем ее для сохранения инкогнито товарищ З. А букву «З» или тройку
я употребил — это я от вас тоже скрою. А то вас знаю, черти, - поначитаете, поналетите
и переженитесь на ней после рассказа. А она мне как друг мила.
Ну вот пишет мне эта товарищ З — очень, говорит, имею свойство по вам скучать,
так как давно не виделись. Извольте вечером свиданьице тет-а-тет устроить.
Ну что же, зову на работу. На Руси, конечно, ни одно свиданьице без спиртного
не обходится. Одна беда — финансами особо не располагаю. На три бутылки, например,
хватило, на закуску не осталось. Из припасов только хлеб и сахар имеется. Ладно,
думаю, пусть сахаром закусывает — не на приеме у министра.
Приходит, улыбается. Прошу, говорю, к столу, пейте вино, ешьте сахар — я вот тут
даже ложку положил. Не на приеме, говорю, у министра. —Это очень даже миленько, отвечает, что без закуски, я после шести не имею такой
привычки обедать. Давайте лучше разговаривать.
Начали мы беседовать, мило друг на друга смотрим, и как-то так само собой вышло,
что только что - семь вечера, а вдруг раз — двенадцать ночи. Я уже к этому времени
немного поплыл от хлеба. Хорошо, думаю, что двенадцать, — можно домой расходиться
спать.
Но куда там. Оказывается, сторож нас в здании запер. Даже с этажа сойти не можем.
Людей нет нигде. Темно. Страшно. —Делать нечего, товарищ З, вздыхаю я, не докричимся. Придется здесь ночевать. —Для того не имею возможности, отвечает, чтобы ночевать с мужчиной… у меня жених,
например, ревнивый. И, кроме того, очень уж хочу курить. —Извольте, говорю, табака я вам в пустом здании не достану. —Это, отвечает, дело поправимое. Где только ваша смекалка.
Заказывает по телефону доставку сигарет в офис. Там минимальная сумма — 900 рублей.
Добавляет к заказу бутылку вина. —Позвольте, говорю, это же форменное разорение. У меня, может, последняя тысяча
в кармане осталась и она мне дорога, как память. —Какие, мол, говорит, счеты… у вас же барышня в гостях находится. Вы же рыцарем
должны быть. —Пес с вами, отвечаю, банкуйте, пейте кровь. —Вы, говорит, не расстраивайтесь, я вас сейчас утешу. Вы же хотите, чтобы я до
кондиции дошла? Вашей бутылки мне не хватило, а сейчас я хороший букет заказала.
Ладно, ждем посыльного. Самое интересное, что ни тот, кто заказ принимал, и ни
сам посыльный даже бровью не повели, что люди заперты на четвертом этаже и что-то
там заказывают. Наверное, привыкшие. Они, может быть, насмотрелись по долгу службы.
Я тем временем из окна вниз провод спускаю и очень переживаю за его длину. Здание
еще дореволюционной постройки, и в нем четыре этажа, как в другом - все шесть.
Допустим, провода хватило. Кидаем тысячу вниз, посыльный начинает прилаживать
бутылку, и вдруг заминка получается. —Как же, интересуется, я присобачу и бутылку, и сигареты? Или в два захода будем
работать? —Как же он привяжет и бутылку, и сигареты? — интересуюсь у товарища З. —Мужчины… - шипит она сквозь зубы и бросает вниз скотч. Тот прикручивает все к
проводу и сдачу сто рублей не забывает. Спасибо. Только скотч в суматохе унес.
Ладно, товарищ З курит, доходит до кондиции и снова повеселела. А у меня прямо
глаза слипаются. Наконец-то, думаю, утихомирилась. И так - незаметно, как бы невзначай,
как бы ни на самом деле, а в шутку начинаю потихоньку укладываться на диване.
Не тут-то было. —Неинтересно жить, говорит. У вас, говорит, может быть, бывший счастливый брак
и еще другая барышня имеются, а у меня, например, один только жених, и тот в Егорьевске
проживает. А доходов особо не имею, чтобы к нему в два конца еженедельно мотаться.
А я, может быть, девушка, мне веселья и любви хочется. —Так чего же вы хотите? — интересуюсь я. —Поедемте кутить, отвечает. Ну, пожалуйста. Ну, соглашайтесь. —Как же так кутить ехать, ехидно спрашиваю, если у нас на двоих с вами только
сто рублей осталось? —А это очень сейчас модно, парирует, кутить без денег. С деньгами последний мужлан
сможет, а вы попробуйте без денег. Ну, давайте. —Допустим, что без денег, отвечаю. Только все же мы в некоем образе заперты. —А это, говорит, не мои вопросы. Я все же - девушка, а вы что-нибудь придумайте.
Ну, мужчина вы или нет? Ну не знаю, просмотрите архивы.
Тут я прямо по лбу хлопаю — архивы. Вот действительно — просто гениально. Начинаем
мы с ней перебирать документы и в старом договоре находим телефон коменданта здания.
Звоним. Товарищ З объясняет ситуацию.
Там конечно, с той стороны трубки, просто сплошной трамтарарам идет. Чертям тошно. —Ах я такая глупая, вздыхает товарищ З в трубку, я просто засиделась, а меня закрыли. —А что же, зло спрашивают, вы только сейчас заметили, что вас закрыли. В час ночи? —А я, отвечает, как-то так замешкалась и запуталась. А сейчас, конечно, озарение
о плене нашло.
Ладно, идут нас вызволять. Товарищ З пока мне зачем-то подкрашивает ресницы слегка
и наставляет: а что касательно вашей небритой физиономии и впалых щек, то это
даже хорошо. Придает определенный шарм и делает из вас образ таинственного незнакомца.
Те, которые романтично настроенные барышни, — те завсегда таких любят. —Я, отвечаю, мало интересуюсь романтично настроенными барышнями, так как все же
осчастливлен бывшим браком. Мне, говорю, на всех романтически настроенных, равно
как и прочих, давно уже никаких финансов не хватает. А если вы хотите шутить,
то, что же, — извольте, только нельзя ли мне все же бабенку попроще. —Ах, томно говорит, вы ничего не понимаете. Ну, так там поймете.
Отперли нас, вызываем такси. Я конечно, очень уж переживаю по поводу отсутствия
денег, так как не совсем ясно понимаю финансовую схему, по которой нас таксисты
будут возить. Но волновался, конечно, зря, и то только перед первым такси. На
третьем уже пообвык.
Мы как только водителю в середине поездки признались, что у нас всего сто рублей
на двоих осталось, тот на нас внимательно посмотрел и вдруг как начал смеяться.
Хохочет, черт, аж сгибает его. Знаете, как бывает, когда незнакомый человек так
заразительно смеется, что вы и сами сдержаться не можете. Но мне все же не до
смеху. Все адреса, куда мы должны ехать, хранятся у товарища З в голове, а она
к тому времени уже дошла до кондиции, и не то, что адреса, — «мама» сказать не
может. Только в телефон пальцем тыкает, а я водителю кое-как читаю, куда ехать.
Тот — еще больше смеется. Почти визжит. Даже страшно стало, что на дорогу почти
не смотрит. Возьмите, говорит, для вашей девушки шоколадку, а то она совсем поплыла.
Хорошо. Товарищ З шоколадку съела, немного очухалась. Приходим на танцы, садимся
за столик.
Эге, думаю, в такси ты выкрутилась, а вот здесь что будешь делать? Посмотрим.
Но она и здесь не теряется. Подзывает официанта и заместо денег какие-то ему микроскопические
цветные бумажки дает. С пуговицу размером. Тот аж расцвел весь, приносит пиво,
орехи, еще что.
Товарищ З начинает вокруг стрелять глазками. Думаете, ищет свое женское счастье?
Как же. Пальцем в небо. Она на барышень смотрит. —Вон, говорит, та вам натурально подойдет. У нее, говорит, носик аккуратный, а
глаза — с легкой поволокой, как у Геры. Ну, читали же? —Допустим, отвечаю, Гера волоокая и так далее, только к чему это все? —А к тому, что встаньте сейчас и подойдите к ней познакомиться. —Да для чего, интересуюсь. —«Для чего», передразнивает. Вы мужчина, она — барышня, чего же вам еще надо? —Да что, то есть, я ей скажу? — переживаю. —Что, что, подойдите и скажите, что у нее глаза с легкой поволокой как у Геры.
Я подхожу к барышне и говорю, что у нее глаза с легкой поволокой как у Геры. Та,
понятно, улыбается и очень интересуется? кто это такая. Путано начинаю объяснять
про сложный греческий пантеон. В общем, знакомимся, нравимся.
Толь ко ее руку сжал в своих и какие-то глупости шепчу в щеку, как товарищ З выскакивает
будто из табакерки. —Что, говорит, такое, я может его невеста, на пять минут прямо нельзя отойти,
как уже в чьи-то силки попал.
Тут конечно слезы, пощечины, а она хохочет страшно и все тайком снимает.
Короче, товарищ З часто надо мной похоже шутит.
Только на третьих танцах схема не получилась. Я с барышней танцую, товарищ З подбегает: —Ах, ах, каков вы, я может быть, за вас замуж собиралась, прямо нельзя отойти
носик почесать.
Только барышня все смекнула и отвечает: —Вы, говорит, шутки шутите, а мне ваш дружок понравился.
Это - то есть я.
Разговорились. Девушка заказывает товарищу З такси и оплачивает. Та довольная
уезжает — покутила, можно спать. А эта барышня смотрит на меня и вдруг говорит:
у вас телефон такой страшный. Давайте я вам подарю хороший, а? Ну мне это ничего
не будет стоить? —Вы, говорю, дамочка, какие-то странные вещи говорите. Вы меня знаете без года
час, а уже как-то унижаете. —Да в чем же унижение, спрашивает. Вы вообще понимаете, что выглядите как загнанная
лошадь? —Это в смысле усталости, отвечаю. Так ведь почти пять часов утра, не спавши, все
же. —В смысле вашей жизни, говорит. Что-то у вас случилось, и вы как будто плюнули
на все. —Да нет, говорю, не случилось… —«Не случилось», передразнивает. Вы на себя посмотрите — нетрезвы, небриты, ужасны.
А ваша одежда — как будто в секонд хэнде одевались. Вам просто все равно. —Ежели не устраиваю, начинаю злиться я, то могу и откланяться. —Ах, оставьте, право, - нетерпеливо машет рукой.
Молчим. —А ваша подружка, продолжает, эта вот товарищ З. —Это не подружка, отвечаю, это мой друг. —В том-то все и дело, говорит, что ваши друзья вас же и губят. Вас просто вытягивать,
говорит, нужно из трясины, а то пропадете. Вас нужно в хорошие женские руки. Ну,
вот посмотрите на себя и на меня. Я, например, женщина. Я, может быть, полна всяческих
надежд и романтических стремлений. Я, допустим, хочу сейчас гулять и ждать восхода
солнца. А с кем я под руку пойду… —Послушайте, отвечаю, я что-то никак не пойму, куда вы клоните. Ежели вы, например,
намекаете, что я вас не угостил, так извольте — в карманах пусто. Только здесь
не я, здесь товарищ З виновата — последнюю тысячу потратила. —Да я сама угощу, говорит, вы все только шутки шутите и непонятно, когда серьезно
говорите, а когда издеваетесь.
Заказывает бутылку вина и креветок. Ну, я еще у официанта хлеба попросил и как
налег на закуску — аж самому страшно стало. —Да вы же голодны, говорит. А ну-ка — пойдемте отсюда.
Ведет меня в ночной супермаркет, сама вино прямо из горла пьет. Я вообще часто
замечал, что многие романтически настроенные барышни так делают.
В супермаркете я колбасы взял, хлеба, булку какую-то и прямо за кассами стал есть.
Немного все же изголодался. Барышня стоит, смотрит, улыбается. Которые кассиры
- тоже все смотрят. Очень я уж страшно выгляжу, наверное.
И вот тут происходит поворот событий.
Барышня вдруг замирает, перестает улыбаться и пристально смотрит на меня. —Вы, говорит, все только шутите. А я… Я… То есть… И… Я хочу сказать. —Что сказать, интересуюсь.
И вдруг на нее посмотрел и сам замираю. У девушки лицо вмиг бледностью покрылось,
губы дрожат. —Что сказать, спрашиваю уже серьезно.
И вот представьте — супермаркет, кассы, пара стоит друг напротив друга. Колбаса
надкушенная в руках. Полупустая бутылка вина. Кассиры смотрят. Молчание.
Она едва слышно шепчет: ваша.
И выбегает из супермаркета. Я за ней.
Что было дальше, читатель, осталось за дверьми супермаркета и этой истории.
Но главный посыл ты понял — не связывайся с товарищем З. Не нужно. Живи
спокойно. А то также будешь вовлечен в карусель событий и приключений. И лишишься
аппетита.
Ну её… Пусть лучше выходит замуж за товарища из Егорьевска. Пущай тот потом
отдувается за всё.
|