Профессионалы

Здесь, на собрании «старых» автостопщиков, вы не встретите дилетантов, которые могут подойти и спросить: а вот вы — в каких странах были? Таких тупых вопросов не задают. Все были во многих уголках мира, и перечислять страны глупо.

Здесь не спрашивают, какой автостоп в той или иной стране. Потому что при наличии опыта автостоп везде становится усреднено-хорошим.

Здесь не интересуются, какие интересные места мы видели в той или иной стране. Мы все уже настолько насмотрелись на разные чудеса на планете, что ко всему относимся более-менее равнодушно.

Мы обсуждаем психологические трудности путешествий. Одиночество в дальних странах и способы борьбы с ним. Тоска по Родине в далеких странах и способы борьбы с ней. Брать или не брать попутчика — общение на русском языке и все такое, но почти гарантированный скулеж при первых трудностях.

Здесь разные интересные люди присутствуют. Например, один мужик уехал автостопом вокруг мира, имея всего 300$. Дома осталась жена с двумя дочерьми, поэтому он планировал, что вернется через год. Что ж… Непосредственно само путешествие ровно год и заняло — даже меньше. Но для продолжения путешествия, а также материального поддержания семьи ему пришлось поработать два года в Австралии и Новой Зеландии.

Вот он и говорит: три года я путешествовал и три года уже живу в Москве. И знаешь, я могу дословно вспомнить все, о чем я говорил с тем или иным водителем, часами могу рассказывать о своих приключениях.

А все, что произошло со мной за три года после кругосветного путешествия, умещается в пятиминутное повествование.

Другой мужик пошел пешком вокруг света. То есть, в смысле, буквально пошел - пешком и босиком. За несколько лет он прошел через Китай и страны Юго-Восточной Азии в Индонезию, переплыл на корабле с беженцами в Австралию и поработал там немного, зарабатывая деньги на перелет в Южную Америку. Оттуда не спеша пошел себе на север, достигнув постепенно США и Канады.

Интересны методы, которые он применял для заработка денег в разных странах. Здесь он использовал чисто русскую смекалку. Так, например, в Канаде специально для Японии собирают определенные грибы. То ли для потенции, то ли еще для чего, хрен их разберет - этих япошек. Факт в том, что «бойцы Восходящего солнца» готовы платить за один килограмм этих грибов несколько десятков долларов.

А нужно сказать, что найти эти самые грибы довольно трудно, а сезон сбора не очень долгий. Так вот, наш мужик придумал технологию, по которой удавалось собирать грибов в несколько раз больше, нежели профессиональным сборщикам.

Итак, мужик находит гриб. Срезает его аккуратно и отмечает при помощи GPS точное местонахождение. Затем через три дня он обходит все места, отмеченные на приборе, плюс находит новые.

Интересно, что когда Путешественник шел пешком через Канаду, как-то его подвезла индианка. (Иногда он разрешал себе подвозы на автомобиле в тех случаях, если уже прошел данный путь пешком). Так вот, эта индианка на новехоньком джипе-лэндкрузере оказалась дочкой вождя большого племени. Девушка пригласила его переночевать и, естественно… влюбилась в загадочную русскую душу и его бороду. Бросив племя, папу, достойную работу и несчастный лэндкрузер, индианка тоже пошла с мужиком пешком по белому свету.

Эта женщина перенесла с ним все перипетии судьбы и Дороги. Они шли босиком по болотам и автострадам, по лесам и фермерским полям, чертыхаясь от налипшей глины, по снегу и раскаленным пескам Долины Смерти.

Однажды в Белизе путешественник попал в тюрьму за то, что проник в эту страну нелегально, без визы. Индианка тоже пришла в тюрьму.

Начальник тюрьмы говорит: у вас канадский паспорт, вам не нужна виза в нашу страну. К вам претензий нет. Ступайте вон.

Она отвечает, что знает, но все равно хочет быть рядом с русским. Тогда начальник тюрьмы говорит, что, дескать, не положено. Что ежели он будет пускать в свою тюрьму кого не попадя, то скоро тюрьма превратится в какой-то балаган, а не в пристойное государственное учреждение.

—Вот, - говорит он и протягивает индианке какие-то подозрительные по виду листы. — Вот, сеньорита, свод правил, согласно которым я могу кого-либо пустить в свою тюрьму. А где здесь написано, что сюда можно пропускать неарестованных любовниц заключенных в камеры для незаконного проживания?

В листах действительно был написан некий текст, правда, на испанском.

Но гордая индианка не унизилась до выяснения истинности его слов. Она схватила листы, порвала их в клочья и бросила в лицо оторопевшему начальнику. Несчастный белизец попытался спасти хотя бы последний лист, на котором, по всей видимости, были самые важные инструкции касательно заключенных и даже стояла печать.

Но индианка была начеку. Заметив, что тот хочет спрятать этот листок за пазухой, она схватила испанца за пальцы руки, вывернула их, выхватила злополучный документ и растоптала его на грязном полу.

После чего стала кричать, что ежели начальник через полчаса не пустит ее в камеру к любимому, то она прямо отсюда едет в канадское консульство и пожалуется там об оскорблении действием канадской подданной.

—А уж консул свяжется с вашим шефом позже, - зловеще пообещала она.

Несчастный начальник помрачнел, подумал-подумал, выпил текилы и… согласился. А что ему оставалось? «Пошли вы к черту с вашей Америкой и правами человека», - резонно думал он.

Женский визг — его редко какие мужики могут вынести.

«Важней всего — погода в доме», - угрюмо размышлял он про себя на испанском, лично открывая двери камеры и впуская внутрь индианку.

Там они и стали жить в камере, пока обоих не депортировали в Мексику.

Самое интересное, что эту индианку обозначенный мужик привел с собой на нашу тусовку. Канадка ни слова не знала на-русском, но все равно все внимательно записывала на видеокамеру.

—Я бы и сюда пришел пешком босиком, - доверительно сообщил путешественник, - но как-то постеснялся по Москве щеголять в подобном виде зимой.

Другие двое парней поехали впервые автостопом, когда им было 17 и 18 лет соответственно. Один из них до этого продавал компакт-диски на Горбушке, второй вообще только-только школу закончил. И тут они подвязались на трансафриканскую экспедицию Москва-Кейптаун.

Не имея за плечами ни одного километра, сделанного автостопом.

—Максимум ребята до Турции продержатся, - решил начальник экспедиции. — Ну, или если ОЧЕНЬ повезет — до Сирии.

Через полгода, когда все участники добрались наконец-то кто до Намибии, кто до ЮАР, у этих двух ребят кончились деньги. Всем другим уже надоело это путешествие, и они улетели домой. Одному из парней бабушка выслала 1000$, чтобы внук тоже немедленно возвращался в Москву. Но бабушка не сказала в письме, каким способом. Парни подумали-подумали, поразмышляли, и решили плюнуть на все и срочно возвращаться в Москву обратно вдоль ЗАПАДНОГО БЕРЕГА АФРИКИ.

Никогда еще за всю историю ни один, по крайней мере, русский вольный путешественник не совершал подобного пути. На западном берегу встречаются самые дикие и опасные как в плане революций, так и в плане тропических болезней, страны.

Самое трудное для парней было пересечь Конго. Там дорога прерывается; на отрезке в 250 км проложена только тропинка сквозь джунгли. Шесть дней они шли по этой тропинке. В принципе, тропа оказалась довольно оживленной. Каждый день встречается один местный житель, идущий навстречу. Ну, а раз в год по слухам — и белый мистер.

В Чаде в одной деревеньке парни застопили грузовичок, в котором было только одно свободное место. Ну, один сел, другой остался. Автостопщики часто разделяются во время пути, заранее договариваясь, где встретятся. Встречаются они, как правило, через час, два или даже день.

Наши Герои впоследствии встретились только через месяц. Все это время отставший парень жил у русского доктора в указанной деревне. А все население деревни вынуждено было его кормить, поить, а также поочередно выходить на трассу в ожидании следующей машины. Когда, наконец, новая попутка появилась (а это произошло через 25 дней), в деревне был небольшой праздник с масками и танцами у костра. Негры плясали до упаду, потом посадили белого мистера в машину, дали пару напутствий на негритянском и перекрестились (хотя католиками в глубине души не были).

Дело в том, что русский автостопщик, не смотря на свою худобу, ел очень много. Когда племя садилось за вечернюю трапезу, еда делилась на две приблизительно равные части — все племя и доля двух русских (доктора и автостопщика). К тому же, русский путешественник всяких там саранчей-гусениц-листьев не откушивал, требовал мясо антилоп, причем изволил откушивать почки, вымоченные в молоке, филейную часть и антилопные языки, поэтому племени, вздыхая и толкаясь у склада с оружием, приходилось каждый день выходить на охоту.

Все это время поехавший вперед автостопщик терпеливо ждал своего напарника в следующей деревне, где уже случалось больше попуток на север, но уехать он тоже, естественно, не мог, ожидая друга. К сожалению, в этой деревне не было русского доктора, а следовательно — переводчика. Местные негры никак не могли понять, зачем белый мистер живет у них. Повздыхав неделю и сообразив, что запасы еды стремительно подходят к концу, они выслали к нему самого умного, то есть вождя. Который даже знал два слова по-английски.

Вождь подошел к делу основательно. Он надел свою лучшую набедренную повязку, в нос просунул бусы из маленьких косточек, а все тело смазал пальмовым маслом.

Он вывел автостопщика из хижины, которую тот самовольно занял, ткнул его в грудь и сказал:

—You!

Автостопщик кивнул и зевнул. Он понял английское слово и, решив, что на этом всё, собрался, было, вернуться в хижину — досыпать после обеда, так как было жарко.

Но вождь тоже был не простак. Успев схватить пришельца за рукав, он задал следующий вопрос:

—Why?

На этом запас слов был исчерпан. Но, чтобы было совсем понятно, вождь обвел свою деревню многозначительным жестом.

И замер в недоуменно-вопросительной позе. Как будто сделал реверанс, только очень уж неуклюже.

В общем, вопрос был понятен: «Почему ты здесь?»

Автостопщик опять кивнул. Он понял, о чем его хотели спросить. Он также понял, что если он будет говорить на английском, то его никто не поймет. Сам же белый мистер, кроме «Денег нет», не удосужился выучить ни одного слова на местном языке ньима-афитти. И действительно, во время автостопа столько времени уходит на всякие там фотографирования, прогулки, вписки, влюбленности, сон и еду, что времени совсем не остается. Автостопщики — ужасно деловой, нервный и занятой народ, у них нет времени на разные глупости.

Поэтому наш второй герой мудро решил объяснить свою сущность при помощи рисунков.

По требованию ему принесли специальную палочку. Он нарисовал себя и своего друга. Он нарисовал машины и дороги. Несколько раз нарисовал и перечеркнул денежные купюры. Для наглядности даже достал из кармана и порвал в клочья небольшую по значимости купюру.

«Дескать, денег нет».

Негры, конечно, не поняли ничего. Но очень испугались. Они догадались только об одном — что белый человек где-то позади потерял свою тень, и без нее двигаться не может — ни вперед, ни назад. И даже деньги в беде не помогут. Лишь некие сложные таинственные ритуалы в состоянии спасти ситуацию, которые он и попытался изобразить при помощи изображения «железных дьяволов» (как они называли машины), и в сущности которых (ритуалов) несчастные аборигены так и не разобрались.

Негры пошушукались, женщины поплакали, но… Делать нечего. Мужчины плюнули на ладони и снова пошли на охоту, а старейшины собрались вместе и стали подбирать ему жену.

Сошлись на Найшассе. Она считалась красивейшей незамужней девушкой в племени. У нее были самые широкие ноздри, крепкие бедра и самые большие груди. Но белый мистер не согласился на суженую, сославшись на недомогание.

Племя погрустнело еще больше. Если бы чужеземца удалось женить, то ответственность за его дальнейшее проживание целиком бы легло на жену, а так приходилось этот груз нести всему племени.

Но, как известно, совместные трудности сближают. Через пару недель негры заметили, что у них прекратились внутриплеменные стычки на мелкобытовые темы, ссоры и скандалы. Они стали относиться друг к другу более терпимо, перестали даже обращаться за помощью в разрешении конфликтов к вождю. А тот, постепенно теряя свой авторитет, запил «жидкого дьявола».

«Жидким дьяволом» увлекся, впрочем, и белый автостопщик. Каждый вечер, едва темнело, они ходили среди хижин, страшные в своем новом амплуа, и горланили песни. Песни, правда, пока еще были на разных языках, но зато им удавалось подбирать одинаковый ритм и мелодию. Вождь научил белого мистера обмазываться пальмовым маслом, а тот научил его выдыхать перед опрокидыванием в себя стакана с «жидким дьяволом».

Утром они оба лежали обессиленные в тени пальмы у колодца, а женщины (и та же Найшасса, кстати, - хотя она и была уязвлена, но не теряла надежды) выливали на них одно ведро воды за другим. Мальчишки приносили кокосы. Специальная девочка отгоняла прутиком от двух тел кусачее насекомое аккару, которая, как известно, кусается, не взирая на цвет кожи. Интересно, что вождь все меньше разговаривал на своем собственном языке, все больше льнул к белому мистеру и все чаще плакал у него на груди.

Автостопщик тоже, впрочем, плакал на груди у вождя. С каждым днем он все более мрачнел, впадал в раздумья и все время чего-то ждал, вглядываясь в горизонт. Рано или поздно все племя тоже стало вглядываться в разные стороны горизонта, не зная, чего же еще ждать от судьбы. Впрочем, ждать, как утверждал единственный жрец в племени, нужно только самого худшего. И племя, не знавшее, чего еще станется от будущего, впало во всеобщую депрессию.

Самые трусливые, набравшись храбрости, все-таки рискнули несколько раз подойти к белому мистеру и, подав ему предварительно козьего молока с кокосовой стружкой, которое он очень любил, попытались выяснить, чего же он так ждет. Благоразумно они выбирали промежутки времени между возлежанием у колодца и очередной попойкой. Но, как правило, автостопщик был в мрачном расположении духа: он кричал на негров жутким голосом и страшно топал ногами. Наконец племя бросило попытки узнать правду.

В это время снова пополз вверх авторитет вождя. Оказалось, что он единственный может говорить с белым. Тому было много свидетелей. Правда, все эти беседы происходили в пьяном угаре, но общались они легко и свободно, даже иногда спорили и даже немного ругались, выдвигая собственные тезисы в неизвестных для племени дилеммах. О предметах спора утром вождь загадочно молчал, мучимый жестоким похмельем.

И племя посчитало его очень мудрым.

На самом деле проблема состояла в том, что на утро вождь не помнил ничего, о чем они говорили. А автостопщик, будучи трезвым, отрицал знание каких-либо языков. Впрочем, вождь тоже не помнил, на каком языке они, собственно, общались.

Делегация от племени потребовала от вождя узнать, чего же так ждет белый мистер от горизонта. Может быть, дождя? Но если дождя, то того же самого ждало и все племя, причем уже несколько поколений. Впрочем, племя в глубине души понимало, что это оно само себя успокаивает, и чужеземец ждет вовсе даже и не дождя. Вождь, гордый от осознания собственной миссии и возложенной на него ответственности, важно кивнул. Он поклялся именем Высочайшего узнать правду.

И неожиданно сдержал свое слово. Через день они снова выпили «жидкого дьявола» и стали беседовать. Вождь по своему обыкновению через час был в хламину пьян, но, видно, ключевые вопросы все же успел произнести. Белый мистер поплакал немножко у него на груди, вытер слезы и снова стал рассказывать свою историю на песке.

На этот раз он рисовал как Бог. То есть — как Высочайший. Его окончательно развезло на жаре, он яростно рисовал один образ за другим, тут же стирал, но, в конечном счете, рисунки оказались очень даже красноречивыми.

И племя испугалось еще больше. Оно поняло, что тень не просто потеряна, - она каким-то образом сама ищет своего хозяина, рыская по свету на «железном дьяволе». И, судя по всему, подбирается постепенно все ближе как к белому мистеру в частности, так и ко всему племени вообще.

—Что то будет? — вопрошали у идолов негры. — Если он весь такой проблемный сам по себе, что будет, когда он воссоединится с тенью?

Но идолы не отвечали. Как всегда, впрочем.

Негры посидели еще чуть-чуть при свете костра, пошептались, посмотрели жалостливо на остатки антилопы, лучшие куски которой были отданы беснующейся парочке, и разошлись себе потихоньку по хижинам, стараясь не попадаться на глаза двум друзьям.

А последние, как это часто бывает у дружащих долгое время людей, становились постепенно похожими друг на друга. Чужестранец почернел весь — помимо загара вследствие пальмового масла у него значительно потемнело лицо и тело, и его уже трудно было назвать белым человеком в полном понимании этого слова. Только голубые глаза горели на этом фоне. А вот вождь стал проводить все больше времени в гостях у своего друга, ночевал у него в хижине, прибирался там и даже выучил страшные слова и «автостоп» и «вписка», которыми всюду теперь бросался направо и налево — по поводу и без. Негры опять пошептались и, осознав, что собственного вождя они тоже постепенно начинают бояться, обратились за разъяснениями к жрецу. Тот заставил плясать у костра лучших девственных девушек, поджег специальные травы и в их дыму увидел, что «вписка» означает самого кровожадного и ненасытного бога в сложном пантеоне чужеземца.

Племя окончательно запуталось и не знало уже, чего ему бояться, а чего — пока нет. Часть негров утверждало, что именно прихода этого самого бога так сильно боится чужеземец. Другие оставались при мнении, что он все-таки не боится, а ждет воссоединения с собственной тенью.

Сообща решили бояться всего, так или иначе связанного с белым человеком. И еще решили поменьше влезать в дела «охваченных дьяволом» (в том числе, и собственного вождя).

Но РЕАЛЬНОСТЬ превзошла все их ожидания. Однажды вдали появилось облако пыли, которое неспеша превратилось в «железного дьявола», приближающегося к их деревне. В принципе, они были не так уж и редки в окрестностях деревни — минимум, один появлялся раз в день. Но, по вышеизложенным причинам, племя неизменно собиралось и смотрело с ужасом на приближение «дьявола», с облегчением выдыхая, когда он проезжал мимо деревни.

Но на этот раз «железный дьявол» остановился. И оттуда вылез… еще один белый мистер. Практически такой же, как и собственный, только пока еще не измазанный пальмовым маслом.

Трудно описать радость двух белых людей! Они страшно крикнули (племя обреченно вздрогнуло), бросились друг друга, обнялись залихватски, хлопнули друг друга по плечу со страшной силой, потом сели прямо на песок под палящим солнцем и стали возбужденно что-то рассказывать друг другу. Племя стояло вокруг, неловко переминаясь с ноги на ногу и нервничая, не зная, как можно встрять в такой важный разговор. Наконец собственный белый мистер заметил их и важно кивнул.

Также демонстрируя радость, племя обняло второго чужеземца. И похлопало по плечу. Но потом, переглянувшись, жалостливо вздохнуло и пошло собираться на охоту. А женщины пошли разжигать очаги и доить коз.

Но развязка их все же пощадила. Вместе с новым белым мистером из «железного дьявола» вылез и его хозяин — такой же негр, как и они сами. По началу на него не обратили должного внимания — не до него было. Но чуть позже он сообщил на смеси ньима-афитти и мерарит-тама, что сегодня же собирается забрать обоих белых мистеров.

Что тут началось! Если сказать, что героя все племя носило на руках — это значит вообще ничего не сказать. Даже если написать об этом еще полстраницы.

Один из негров даже в порыве крикнул, что, вот, дескать, настоящий вождь, но все племя зашикало на него. Несчастные аборигены и своего-то с трудом кормили-поили, а уж двух вождей и подавно не потянули бы. К счастью, приезжий негр не очень хорошо владел языком ньима-афитти, так что он не понял, какой чести его лишили. А то бы неизвестно, как там все дело бы повернулось. Мог бы и обидеться…

В качестве благодарности решили предложить спасителю все ту же Найшассу, так как она уже все равно сделалась изгоем. Водитель подумал-подумал, поцокал языком и… согласился. Сыграли обряд свадьбы. И были опять барабаны, опять пляски у костра, опять всеобщее ликование. В целом, оба белых мистера поняли, что в Африке живут веселые и любящие праздники люди и вообще в доску свои ребята.

Стали потихоньку собираться. Принесли кокосов и свежезасоленную ногу антилопы. Вождь подошел, обнял своего друга и по привычке немножко всплакнул у него на груди. Но чужестранец был как-то странно холоден, раздражителен и вообще нетерпелив — видно было, что он хочет поскорее уехать. Излишне говорить, что провожать их вышло все племя без остатка — даже принесли грудных детей и приволокли на носилках из антилоповой шкуры старого Мансуару, который давно уже не ходил самостоятельно. Несчастный старик щурился на послеполуденное солнце, которого не видел уже много месяцев, махал руками и жалобно бормотал, что, дескать, сегодня он собирался помереть. Но часть племени, несущая его, раздраженно заявила, что с такими глупостями можно и повременить в честь праздника.

Наконец все четверо путешественников сели в «железного дьявола», тот взревел и стал удаляться. Племя долго еще стояло под палящим солнцем, маша руками и щурясь. Оно стояло даже тогда, когда «дьявол» превратился вдали в небольшое облако пыли, и стало расходиться только тогда, когда на горизонте уже не было возможным рассмотреть микроскопическую точку.

Мужчины, по привычке, собрались идти на охоту, но потом вдруг вспомнили, что теперь вовсе необязательно делать это ежедневно. И видит Высочайший — хотя племя в целом было безумно радо, все-таки у многих (хотя они нескоро признались об этом вслух) как-то странно щемило сердце.

Оно, это самое племя, осталось доживать свой век перед лицом стремительно наступающей цивилизации и ее родной сестры — глобализации.

А четверо человек — трое мужчин и женщина, имеющих разные цвета кожи (от белого до эбонитового и даже иссиня-черного), разговаривающих на разных языках, всматривались в лобовое стекло на расстилающуюся перед ними пустыню и думали каждый о своем.

Они ехали навстречу Нигеру и неизвестности, но это — уже совсем другая история.

***

То племя — оно протянуло еще лет пять.

Цивилизация всегда наступает при помощи трех вещей в авангарде: асфальтовых дорог, Кока-Колы и мобильных телефонов.

В 2005-м территорию деревни обнесли забором, а на входе поставили чужого негра, который встречал теперь уже многочисленных белых мистеров, которые приезжали на «железных дьяволах» по черной «ленте дьявола».

Племя все так же устраивало свои танцы у костра, но теперь оно делало это не тогда, когда хочется, а почти каждый день. А белые мистеры смотрели, хлопали в ладоши и ослепляли несчастных танцоров «молнией дьявола».

Аборигенам больше не разрешили охотиться на любимых антилоп на исконных территориях, но вместо этого заставляли есть «мясо белого человека» на пшеничной лепешке, приправленное странной белой тягучей жидкостью и сдобренное хилым зеленым листком, а также «саранчу дьявола», заключенную в большие пакеты и жутко соленую на вкус. От обоих блюд потом болел живот, но негры терпели.

Пили они теперь не кокосовое молоко, а черную жидкость из странных бутылок, которая, хоть и была вкуснее воды, жутко била в нос и вызывала изжогу. Но негры терпели.

Им разрешили притворяться, что они живут в хижинах, но только в дневное время, а ночевать они должны были уходить в страшные каменные дома, построенные белыми за окраиной деревни. В этих домах от «прибора дьявола» шел холод, негры жутко мерзли и болели, но все равно терпели.

Еще им дали «приборы дьявола», в которые они должны были говорить, если, к примеру, хотят увидеть друга. Или узнать, как прошла охота у мужа. Или проводить мать на смертный одр. Почему нельзя было дойти до соседней хижины и поговорить с другом вживую или попрощаться с мамой, негры не поняли и все же терпели…

Но иногда по вечерам, в тех редких случаях, когда не приехал ни один белый мистер, алчущий зрелищ, они собирались потихоньку где-нибудь за пределами деревни, разжигали костер, жарили саранчу и змей и вполголоса рассказывали детям легенду о человеке с голубыми глазами.

И они плакали, эти негры, потому что в глубине души понимали, что Мистер не вернется Никогда. Что тогда его просто не поняли и просто не приняли. И даже вождь не мог сказать им ничего утешительного.

А может статься, это и был Мессия с горящим взглядом, которого они просто не узнали…

***

Почти через два года после начала путешествия в Африку два молодых человека вернулись Россию. Дорога изменила их, и им уже никогда не стать прежними.

Один из них, поняв во время пути Разницу, принял ислам. Любимый внук той самой бабушки уже не вернулся — вернулся Абдулла. Он вычитал где-то, что Иваново — город невест. Не раздумывая долго, он съездил туда автостопом и, конечно же, привез невесту. Нужно ли говорить, что она тоже была мусульманкой. Иваново — это ведь такой город: он поставляет невест вне зависимости от вероисповеданий страждущих или их социального статуса.

Другой молодой Герой тоже изменился. Он так больше и не смог продать ни одного компьютерного диска за свою жизнь и стал испытывать жуткую неприязнь к поездкам. Даже на метро ездил только по мере крайней необходимости и старался больше ходить пешком. Он стал бесстрастным, угрюмым, мудрым и никогда больше прилюдно не выражал своих чувств. Подобно индейским вождям, его лицо не проявляло никаких эмоций, и только голубые глаза горели на смуглом фоне.

Он сделался молчаливым и о своих путешествиях рассказывал нехотя, раздраженно, скупыми отрывками.

Но мы с вами, вооружившись пером и терпением, смогли восстановить Истину.