Ночная карусель

Я, доложу вам, друзья, человек творческий. Прямо палец в рот не клади. Иногда мочи нет никакой терпеть, чтобы какую-нибудь харизму или перепитии описать. Хоть падай.

Некоторые пользуются моей душевной простотой и норовят попасть на страницу рассказа, чтобы про себя там прочитать. Приносят, например, 100 рублей и канючат: давай-ка брат, что-нибудь про меня поноровистей изобрази, пусть хоть даже в конце я геройской смертью погибну. Очень уж охота сегодня вечером перед знакомой дамочкой похвастаться.

—Нет, отказываю, не могу, даже не томи. Ежели ты мне хоть даже самое захудалое приключение предоставишь, то изволь, а так — нету возможностей. Я фантазии не имею и баста.

Но есть и другие — которые очень уж ревниво следят, чтобы ко мне в сюжет не попасть. Возьмем недавний случай. С пятницы только вот что два дня прошло, а одна моя знакомая барышня прямо обзвонилась — смотрите, говорит, не упоминайте моей фамилии. Утомила, прямо. Мне, может быть, говорит, надо личную жизнь строить, а вы понапишите — так черт его знает, что после этого может произойти. Вот если замуж выйду и фамилию сменю — тогда валяйте, а до этого я беспокоюсь.

Хорошо, назовем ее для сохранения инкогнито товарищ З. А букву «З» или тройку я употребил — это я от вас тоже скрою. А то вас знаю, черти, - поначитаете, поналетите и переженитесь на ней после рассказа. А она мне как друг мила.

Ну вот пишет мне эта товарищ З — очень, говорит, имею свойство по вам скучать, так как давно не виделись. Извольте вечером свиданьице тет-а-тет устроить.

Ну что же, зову на работу. На Руси, конечно, ни одно свиданьице без спиртного не обходится. Одна беда — финансами особо не располагаю. На три бутылки, например, хватило, на закуску не осталось. Из припасов только хлеб и сахар имеется. Ладно, думаю, пусть сахаром закусывает — не на приеме у министра.

Приходит, улыбается. Прошу, говорю, к столу, пейте вино, ешьте сахар — я вот тут даже ложку положил. Не на приеме, говорю, у министра.

—Это очень даже миленько, отвечает, что без закуски, я после шести не имею такой привычки обедать. Давайте лучше разговаривать.

Начали мы беседовать, мило друг на друга смотрим, и как-то так само собой вышло, что только что - семь вечера, а вдруг раз — двенадцать ночи. Я уже к этому времени немного поплыл от хлеба. Хорошо, думаю, что двенадцать, — можно домой расходиться спать.

Но куда там. Оказывается, сторож нас в здании запер. Даже с этажа сойти не можем. Людей нет нигде. Темно. Страшно.

—Делать нечего, товарищ З, вздыхаю я, не докричимся. Придется здесь ночевать.

—Для того не имею возможности, отвечает, чтобы ночевать с мужчиной… у меня жених, например, ревнивый. И, кроме того, очень уж хочу курить.

—Извольте, говорю, табака я вам в пустом здании не достану.

—Это, отвечает, дело поправимое. Где только ваша смекалка.

Заказывает по телефону доставку сигарет в офис. Там минимальная сумма — 900 рублей. Добавляет к заказу бутылку вина.

—Позвольте, говорю, это же форменное разорение. У меня, может, последняя тысяча в кармане осталась и она мне дорога, как память.

—Какие, мол, говорит, счеты… у вас же барышня в гостях находится. Вы же рыцарем должны быть.

—Пес с вами, отвечаю, банкуйте, пейте кровь.

—Вы, говорит, не расстраивайтесь, я вас сейчас утешу. Вы же хотите, чтобы я до кондиции дошла? Вашей бутылки мне не хватило, а сейчас я хороший букет заказала.

Ладно, ждем посыльного. Самое интересное, что ни тот, кто заказ принимал, и ни сам посыльный даже бровью не повели, что люди заперты на четвертом этаже и что-то там заказывают. Наверное, привыкшие. Они, может быть, насмотрелись по долгу службы.

Я тем временем из окна вниз провод спускаю и очень переживаю за его длину. Здание еще дореволюционной постройки, и в нем четыре этажа, как в другом - все шесть. Допустим, провода хватило. Кидаем тысячу вниз, посыльный начинает прилаживать бутылку, и вдруг заминка получается.

—Как же, интересуется, я присобачу и бутылку, и сигареты? Или в два захода будем работать?

—Как же он привяжет и бутылку, и сигареты? — интересуюсь у товарища З.

—Мужчины… - шипит она сквозь зубы и бросает вниз скотч. Тот прикручивает все к проводу и сдачу сто рублей не забывает. Спасибо. Только скотч в суматохе унес.

Ладно, товарищ З курит, доходит до кондиции и снова повеселела. А у меня прямо глаза слипаются. Наконец-то, думаю, утихомирилась. И так - незаметно, как бы невзначай, как бы ни на самом деле, а в шутку начинаю потихоньку укладываться на диване.

Не тут-то было.

—Неинтересно жить, говорит. У вас, говорит, может быть, бывший счастливый брак и еще другая барышня имеются, а у меня, например, один только жених, и тот в Егорьевске проживает. А доходов особо не имею, чтобы к нему в два конца еженедельно мотаться. А я, может быть, девушка, мне веселья и любви хочется.

—Так чего же вы хотите? — интересуюсь я.

—Поедемте кутить, отвечает. Ну, пожалуйста. Ну, соглашайтесь.

—Как же так кутить ехать, ехидно спрашиваю, если у нас на двоих с вами только сто рублей осталось?

—А это очень сейчас модно, парирует, кутить без денег. С деньгами последний мужлан сможет, а вы попробуйте без денег. Ну, давайте.

—Допустим, что без денег, отвечаю. Только все же мы в некоем образе заперты.

—А это, говорит, не мои вопросы. Я все же - девушка, а вы что-нибудь придумайте. Ну, мужчина вы или нет? Ну не знаю, просмотрите архивы.

Тут я прямо по лбу хлопаю — архивы. Вот действительно — просто гениально. Начинаем мы с ней перебирать документы и в старом договоре находим телефон коменданта здания. Звоним. Товарищ З объясняет ситуацию.

Там конечно, с той стороны трубки, просто сплошной трамтарарам идет. Чертям тошно.

—Ах я такая глупая, вздыхает товарищ З в трубку, я просто засиделась, а меня закрыли.

—А что же, зло спрашивают, вы только сейчас заметили, что вас закрыли. В час ночи?

—А я, отвечает, как-то так замешкалась и запуталась. А сейчас, конечно, озарение о плене нашло.

Ладно, идут нас вызволять. Товарищ З пока мне зачем-то подкрашивает ресницы слегка и наставляет: а что касательно вашей небритой физиономии и впалых щек, то это даже хорошо. Придает определенный шарм и делает из вас образ таинственного незнакомца. Те, которые романтично настроенные барышни, — те завсегда таких любят.

—Я, отвечаю, мало интересуюсь романтично настроенными барышнями, так как все же осчастливлен бывшим браком. Мне, говорю, на всех романтически настроенных, равно как и прочих, давно уже никаких финансов не хватает. А если вы хотите шутить, то, что же, — извольте, только нельзя ли мне все же бабенку попроще.

—Ах, томно говорит, вы ничего не понимаете. Ну, так там поймете.

Отперли нас, вызываем такси. Я конечно, очень уж переживаю по поводу отсутствия денег, так как не совсем ясно понимаю финансовую схему, по которой нас таксисты будут возить. Но волновался, конечно, зря, и то только перед первым такси. На третьем уже пообвык.

Мы как только водителю в середине поездки признались, что у нас всего сто рублей на двоих осталось, тот на нас внимательно посмотрел и вдруг как начал смеяться. Хохочет, черт, аж сгибает его. Знаете, как бывает, когда незнакомый человек так заразительно смеется, что вы и сами сдержаться не можете. Но мне все же не до смеху. Все адреса, куда мы должны ехать, хранятся у товарища З в голове, а она к тому времени уже дошла до кондиции, и не то, что адреса, — «мама» сказать не может. Только в телефон пальцем тыкает, а я водителю кое-как читаю, куда ехать. Тот — еще больше смеется. Почти визжит. Даже страшно стало, что на дорогу почти не смотрит. Возьмите, говорит, для вашей девушки шоколадку, а то она совсем поплыла.

Хорошо. Товарищ З шоколадку съела, немного очухалась. Приходим на танцы, садимся за столик.

Эге, думаю, в такси ты выкрутилась, а вот здесь что будешь делать? Посмотрим.

Но она и здесь не теряется. Подзывает официанта и заместо денег какие-то ему микроскопические цветные бумажки дает. С пуговицу размером. Тот аж расцвел весь, приносит пиво, орехи, еще что.

Товарищ З начинает вокруг стрелять глазками. Думаете, ищет свое женское счастье? Как же. Пальцем в небо. Она на барышень смотрит.

—Вон, говорит, та вам натурально подойдет. У нее, говорит, носик аккуратный, а глаза — с легкой поволокой, как у Геры. Ну, читали же?

—Допустим, отвечаю, Гера волоокая и так далее, только к чему это все?

—А к тому, что встаньте сейчас и подойдите к ней познакомиться.

—Да для чего, интересуюсь.

—«Для чего», передразнивает. Вы мужчина, она — барышня, чего же вам еще надо?

—Да что, то есть, я ей скажу? — переживаю.

—Что, что, подойдите и скажите, что у нее глаза с легкой поволокой как у Геры.

Я подхожу к барышне и говорю, что у нее глаза с легкой поволокой как у Геры. Та, понятно, улыбается и очень интересуется? кто это такая. Путано начинаю объяснять про сложный греческий пантеон. В общем, знакомимся, нравимся.

Толь ко ее руку сжал в своих и какие-то глупости шепчу в щеку, как товарищ З выскакивает будто из табакерки.

—Что, говорит, такое, я может его невеста, на пять минут прямо нельзя отойти, как уже в чьи-то силки попал.

Тут конечно слезы, пощечины, а она хохочет страшно и все тайком снимает.

Короче, товарищ З часто надо мной похоже шутит.

Только на третьих танцах схема не получилась. Я с барышней танцую, товарищ З подбегает:

—Ах, ах, каков вы, я может быть, за вас замуж собиралась, прямо нельзя отойти носик почесать.

Только барышня все смекнула и отвечает:

—Вы, говорит, шутки шутите, а мне ваш дружок понравился.

Это - то есть я.

Разговорились. Девушка заказывает товарищу З такси и оплачивает. Та довольная уезжает — покутила, можно спать. А эта барышня смотрит на меня и вдруг говорит: у вас телефон такой страшный. Давайте я вам подарю хороший, а? Ну мне это ничего не будет стоить?

—Вы, говорю, дамочка, какие-то странные вещи говорите. Вы меня знаете без года час, а уже как-то унижаете.

—Да в чем же унижение, спрашивает. Вы вообще понимаете, что выглядите как загнанная лошадь?

—Это в смысле усталости, отвечаю. Так ведь почти пять часов утра, не спавши, все же.

—В смысле вашей жизни, говорит. Что-то у вас случилось, и вы как будто плюнули на все.

—Да нет, говорю, не случилось…

—«Не случилось», передразнивает. Вы на себя посмотрите — нетрезвы, небриты, ужасны. А ваша одежда — как будто в секонд хэнде одевались. Вам просто все равно.

—Ежели не устраиваю, начинаю злиться я, то могу и откланяться.

—Ах, оставьте, право, - нетерпеливо машет рукой.

Молчим.

—А ваша подружка, продолжает, эта вот товарищ З.

—Это не подружка, отвечаю, это мой друг.

—В том-то все и дело, говорит, что ваши друзья вас же и губят. Вас просто вытягивать, говорит, нужно из трясины, а то пропадете. Вас нужно в хорошие женские руки. Ну, вот посмотрите на себя и на меня. Я, например, женщина. Я, может быть, полна всяческих надежд и романтических стремлений. Я, допустим, хочу сейчас гулять и ждать восхода солнца. А с кем я под руку пойду…

—Послушайте, отвечаю, я что-то никак не пойму, куда вы клоните. Ежели вы, например, намекаете, что я вас не угостил, так извольте — в карманах пусто. Только здесь не я, здесь товарищ З виновата — последнюю тысячу потратила.

—Да я сама угощу, говорит, вы все только шутки шутите и непонятно, когда серьезно говорите, а когда издеваетесь.

Заказывает бутылку вина и креветок. Ну, я еще у официанта хлеба попросил и как налег на закуску — аж самому страшно стало.

—Да вы же голодны, говорит. А ну-ка — пойдемте отсюда.

Ведет меня в ночной супермаркет, сама вино прямо из горла пьет. Я вообще часто замечал, что многие романтически настроенные барышни так делают.

В супермаркете я колбасы взял, хлеба, булку какую-то и прямо за кассами стал есть. Немного все же изголодался. Барышня стоит, смотрит, улыбается. Которые кассиры - тоже все смотрят. Очень я уж страшно выгляжу, наверное.

И вот тут происходит поворот событий.

Барышня вдруг замирает, перестает улыбаться и пристально смотрит на меня.

—Вы, говорит, все только шутите. А я… Я… То есть… И… Я хочу сказать.

—Что сказать, интересуюсь.

И вдруг на нее посмотрел и сам замираю. У девушки лицо вмиг бледностью покрылось, губы дрожат.

—Что сказать, спрашиваю уже серьезно.

И вот представьте — супермаркет, кассы, пара стоит друг напротив друга. Колбаса надкушенная в руках. Полупустая бутылка вина. Кассиры смотрят. Молчание.

Она едва слышно шепчет: ваша.

И выбегает из супермаркета. Я за ней.

Что было дальше, читатель, осталось за дверьми супермаркета и этой истории. Но главный посыл ты понял — не связывайся с товарищем З. Не нужно. Живи спокойно. А то также будешь вовлечен в карусель событий и приключений. И лишишься аппетита.

Ну её… Пусть лучше выходит замуж за товарища из Егорьевска. Пущай тот потом отдувается за всё.