Дромомания

Мне 27 лет, я выгляжу глубоко счастливым человеком, и в моей жизни все просто распрекрасно.

Со стороны.

Я путешествую когда хочу и где хочу по миру. Я смотрю на страны и культуры, народы и традиции не через запыленное окно кондиционируемого автобуса, а сквозь чадящий очаг внутри юрты или с глиняного пола ветхой хижины пастухов высоко в горах.

Я держу в своих пальцах шланг кальяна, приправленного гашишем, мир с культурами и традициями вертится вокруг меня, скручиваясь в спираль, а народы в виде десяти или что-то около того иранцев сидят рядом и одобряюще похлопывают меня по плечу.

—Брат, — говорят они, заглядывая мне в глаза. — Брат…

Аборигены улыбаются. Мои губы тоже непроизвольно растягиваются в улыбку. Мне хорошо с ними — как никогда. Вернее — как почти каждый день во время Путешествия. Они тоже мне братья. Я напишу потом о них — с юмором, быть может, с неуместным стебом, — но это не означает, что я не полюбил их в ответ. И что когда-нибудь забуду этот вечер.

У меня высокооплачивая работа. С перспективами, уверенностью в завтрашнем дне, с этим, как его, «карьерным ростом». А главное — такая работа, с которой меня два раза в год отпускают в путешествия. А еще важнее — Любимая Работа.

У меня есть девушки. У меня они были. У меня, скорее всего, будет их еще много. Вот прямо сегодня вечером — допишу все это и куда-нибудь схожу. Знакомиться с девушками легко. Начинать встречаться — еще легче.

Сложно расставаться.

У меня есть несколько поклонников моего творчества. Знакомые и незнакомые люди пишут мне свои восторги по поводу моих рассказов. Они рассказывают, как им было интересно читать. Они утверждают, что как это здорово — уметь писать. Они убеждают меня, что все просто супер.

Или.

—Игорь, это вещь конечно интересная, но…

Далее идет детальное, иногда по абзацам, описание ошибок и недостатков моего рассказа.

И, видит Бог, такая критика еще больше льстит моему неуемному тщеславию. Уже сам факт, что человек В ПРИНИЦИПЕ сел и все это написал мне, говорит о многом. Значит, его все-таки зацепило!

И, стало быть, мои рассказы — они действительно классные. Что впору прям самому гордиться.

Я занимаюсь рукопашным боем и увлекаюсь фотографией. Имею множество друзей, которые звонят мне днем, ночью и, что гораздо более ужасно, утром. Они рассказывают мне о своем счастье или разбитой жизни. Они советуются: делать - не делать предложение и что подарить на день рождения. Эти самые друзья согласны приехать в любое время дня и ночи. Готовы выслушать. Поддержать. Поплакать у меня на плече. Выпить водки — если это нужно мне прямо сейчас. Напиться с горя. Или, что гораздо более ужасно, напиться от счастья.

Вот она — моя жизнь. Просто эталон. Сфотографируйтесь со мной на память — это принесет вам удачу………..

На самом деле, у меня ничего нет.

На самом деле, я ужасно одинок.

На самом деле, каждое утро я смотрю в зеркало и вижу перед собой ничтожество. Правда, с поползновениями на яркую личность.

Да, я кажусь здоровым, но сей вид — это как высокое и полное сил дерево, внутри которого давно все сгнило. Если по правде, я серьезно болен. И мне кажется, что неизлечимо.

Дромомания.

Болезнь путешествиями.

Гребанная Дорога зовет меня.

Я лежу в постели рядом с красивой девушкой. Ее фигура — мечта из журнала, которые я все равно не просматриваю и поэтому не подозреваю об этом. Ведь я — асоциальная личность. Не интересуюсь политикой (а только историей), бухаю, не голосую и не выписываю газет.

Ее грудь — это то, на что вы засматриваетесь в метро. Я — нет. Я ведь такой эгоист по ее словам, и совсем не ценю того, что имею. А еще я постоянно витаю в каких-то облаках и не уделяю должного внимания своей собственной девушке, в перспективе (и не такой уж далекой перспективе — на этих словах наша кратковременная героиня многозначительно поднимает вверх палец, акцентируя важность момента) все более становящейся похожей на мою невесту.

Ее дипломы и даже аттестат по поводу благородного происхождения ее старинной фамилии — все в полном порядке. Вот — диплом, вот — грамота по спорту, вот, на стенке — этот самый аттестат в красивой рамочке. Здесь все понятно. Просто супер девушка — не так ли? Девушка мечты. Такой я просто недостоин. Разве можно возразить?

Можно.

Дело в том, что мой диплом (и бесплатный, причем) ничуть не хуже. Тогда, 10 лет назад, у меня не было денег, чтобы получить платное образование в третьем экономическом ВУЗе страны. Но мне и не нужны были никакие деньги.

Она — бывшая модель и бросила ради меня богатого бизнесмена, и, наверное, я должен это ценить.

Что ж, такое ничтожество как я, действительно ценит любое внимание или какие-либо активные глобальные действия со стороны женского пола по поводу своей персоны.

Наша героиня рассказывает мне о мире моды. Об эстраде. О шмотках. Она говорит, что у нас все будет хорошо. Она по полочкам раскладывает наше будущее.

Она говорит, чтобы я зарабатывал еще больше. Она говорит, что видела одно платье всего за 8000 и ждет, когда будет сейл.

—Малыш, — переспрашивает она, — ты ведь купишь своей девочке? В этом платье я — как настоящая богиня.

Я рассеяно киваю, стараясь сосредоточиться. Я пытаюсь понять, действительно ли важно то, о чем она говорит уже четыре часа. Но у меня плохо получается сосредотачиваться — скажу я вам. Я смотрю на нее, но вижу совершенно другое.

В моих глазах гребанная Греция — страна с плохим автостопом и повальной ксенофобией населения.

В моих глазах прекрасная Греция — страна с «Боксирующими мальчиками» и Одиссеем.

В моем взгляде можно увидеть бескрайние депрессивные пустынные степи Казахстана.

В моем взгляде можно разглядеть джейранов и орлов, мигрирующие солончаки и меняющиеся дюны.

Дорога тянет меня, и я закрываю глаза…

Я открываю глаза. Рядом со мной в постели уже совершенно другая девушка.

Она из провинции и похожа личиком на Мечту Мира. Если долго смотреть в ее синие глаза — можно потеряться. Я специально потом искал такой цвет — долго искал. Я всматривался в глубину южного неба на закате и в полдень. Я следил за барашками волн во время круизов или внимательно наблюдал прибой Индийского океана. И понял, что природа не терпит повторений.

Она намекает, что двое — это конечно, хорошо, но трое — лучше. Она говорит, что сама назовет только первенца. А потом — все мои имена. Она говорит, что все-таки, наверное, любит меня. Тут же поправляется: она почти уверена, что любит.

Любит. Меня. Можете вообразить?

Представляете, Мечта Мира извещает, что, по всей видимости, ждет от меня ребенка.

—Останься, — просит она. — Ты не вернешься никогда.

И мне до безумия хочется быть рядом с ней. Остаться рядом с любимой — что может быть прекраснее?

Ну да, я готов отдать свою жизнь ради нее, я готов отдать ей все свои деньги (впрочем, уже отдал) и готов положить на алтарь ее счастья все что угодно, но я не готов отдать свой загранпаспорт с только что полученной «сложной» визой.

Странный стук зовет меня в дорогу. Этот гребанный стук…

Зачем он мне нужен?

Что у меня с головой?

И поэтому, мой толерантный читатель, любезно начавший читать эту штуку, у меня будет к тебе небольшое предложение. Дочитай до конца эту главу — потерпи уж еще немножко, раз начал, и… заканчивай это дело. Такая серая личность как я вряд ли напишет что-то интересное. Дальше все будет только хреновее. Но даже если (давай с тобой пофантазируем, давай с тобой немножко поговорим в сослагательном наклонении) — если бы у меня был хороший стиль и гладкое построение фраз, даже если бы я мог писать как Бог или хотя бы как Ангел в третьем эшелоне, то даже в этом случае ты вряд ли бы прочитал что-либо интересное в моем повествовании.

Дромомания. Глава 1 >>> Что забирает дорога